|
|
|
|
|
|
Литературный Башкортостан |
|
|
Юмор и сатира. Андрей Шагалов. Встать – ВТЭК идёт! - Именем Закона об оказании медицинской помощи населению обвиняется гражданин Иванов Иван Иванович, 1969 года рождения, за то, что он много работал, много учился, много помогал неимущим так же, как и имущим (с согласия неимущих), в результате чего нанёс непоправимый вред своему здоровью, более того, не спрося разрешения у человечества, сошёл с ума от нервных перегрузок, за что был госпитализирован в психбольницу под шифром «хрен догадаешься» и под названием «от нас не уйдёшь», откуда недавно был выгнан с позором за примерное поведение. Исходя из вышеизложенного, ВТЭК приговаривает Иванова Ивана Ивановича к пожизненной инвалидности с начислением, исходя из действующего законодательства, денежного довольствия – ежемесячно, без задержек, с доставкой на дом – а также предоставляет ему льготы по оплате жилья, медикаментов т.д. Гражданину Иванову И.И. вменяется в обязанность нигде не работать и жить в своё удовольствие. Гражданин Иванов И.И., ваше последнее слово! - Граждане ВТЭКовцы, граждане посетители и просто человечество: СПАСИБО… С бутылкой водки в руке Иванов шёл печально по дороге домой, в мозгу его вертелась песенка из фильма: Хотел я было утопиться – Вода холодная была. Хотел я было удавиться – Да верёвка подвела. Сами понимаете – инвалидность что-то навроде приговора: пенсия маленькая, а на работу никуда не берут. Ну, а у врачей мозгов нет, у них вместо мозгов халат белый. Поступают они чисто по-русски, т.е оказывают медвежью услугу. Вот такие горе-эскулапы, имея цель помочь Иванову в трудоустройстве, заполнили такую карту реабилитации, с которой не то что на работу, в тюрьму не примут. Сам Иванов был не наркоман, не алкоголик, он был трудоголик, а это опасное заболевание для лодырей страны нашей. И люди обходили Иванова стороной – боялись заразиться. Но вот вдруг попался ему на пути хулиган, который рявкнул: - Эй, ты, козёл, иди сюда, водку отдай, а то морду бить буду. Иванов стушевался и бросился наутёк – примчался домой, закрылся, налил водки в стакан. Выпил и сказал в пустоту: «Иди сюда, иди сюда, да пошёл ты». Мутный взгляд его остановился на рекламной газете. Объявление на первой полосе гласило: «Идёт набор в театральную студию кружка «Поколение», здесь вы научитесь актёрскому мастерству и найдёте новых друзей. Набор ограничен – торопитесь!» - Глядишь, заработаю! – решил Иванов и на следующий день отправился по указанному адресу. В театральной студии «Рядом с поколением» царила весёлая атмосфера разброда и шатания. Репетировался спектакль под названием «Сказка о том, как поручик Ржевский перестал быть Дон Жуаном». Как раз пили шампанское, когда Иванов вошёл в студию. Под одобрительный хохот открылась бутылка – пробка вылетела из горлышка её со скоростью континентальной ракеты и ударилась об лоб Иванова, набив ему шишку здоровенную. - Кто таков? – грубо спросили его - Инвалид. - И как же ты заработал инвалидность? - Я пострадал на фронтах любви, - соврал для солидности Иванов и сказал. – Я потомок поручика Ржевского. - А здесь ты зачем? - Да вот, решил опорочить недостатки общества с вашей помощью, чтобы их исправить. - А опыт в этом деле есть? - Да, конечно. Я опорочил в газете в своей статье соседку-проститутку так успешно, что она, бросив своё ремесло, совратила с пути истинного немало народа в округе. - Вот видишь, не опорочил недостаток сей, ты его воспел. Сдаётся мне, что ты неизвестным врагом подосланный, чтоб тусоваться здесь. Иванов начал скулить: - Да не…, да я…, да мне… - Хватит выражаться, купи кожаный плащ лучше. - Денег нет. - Ля-ля не надо, инвалиды хорошо живут. Иванов не выдержал и рявкнул: - Давай я из тебя инвалида сделаю, хорошо жить будешь, какая группа нужна: 1, 2, 3? Иванова понесло, он часто применял кулак вместо слова – вот и сейчас он намеревался затеять потасовку с новыми товарищами. - Да ладно, не выступай, - сказали ему. – Лучше выпей. Иванову плеснули 150 грамм белой. Он хлопнул и успокоился. Разговор вошёл в мирное русло, и всё закончилось всеобщей вакханалией. А местная газета (филиал японской «Хрен вам – хрен нам») писала об этом: «Такого изумления и соблазна не видела Россия со времён татар». На следующий день все собрались опохмеляться. Коллектив состоял из студентов различных вузов и профессионального режиссёра-женщины. Иванов еле-еле выполз из-под стола, где провёл всю ночь в крепком забытье. На лице его красовался след от чьего-то сапога. - Ну, - сказали ему. – Рассказывай, как докатился до жизни такой. А заодно свои приключения расскажи, приколы всякие. - Жизнь моя изложена в истории болезни. С рождения до падения. В жизни у меня вот что произошло. Есть у меня кот Рыжик, так вот он умудрился на 12 этаже поймать мышонка… - Врёшь! - Да ей-богу не вру. Только вот Рыжик до сих пор играл только с теннисными шариками, и мышонок его озадачил: мышонок бежит – тот его лапой придавит, уберёт лапу – мышонок снова бежит. Кот не врубался, почему так происходит. - А может, на самом деле мышонок твоего кота поймал, ха-ха-ха. - Отставить смех. Мышонок оказался порядочной сволочью – перепугал писком мою бабушку и покончил жизнь самоубийством, сбросившись с балкона вниз. 12 этажей – не шутка. - А что у тебя ещё прикольного было? - Как-то звоню по телефону доверия и говорю: «Жизнь катится вниз, с каждым днём всё хуже и хуже – что посоветуете делать?» А мне ответили: «Вам не кажется, что вам давно надо удавиться?» - Пора, давно пора. – загалдели все. - Давно пора. – вставила режиссёр. - Как жестоко. - А ты тип подозрительный, ничего, мы тебя поставим на место. Будь спокоен. - Это я от жизни такой. - Ну да, ты не ври, жить стало кому лучше, кому веселее, то бишь согласно доходам: богатым лучше, бедным веселее. Тут Иванов решил взять стратегическую инициативу в свои руки: - А я орехи колю мыслями матерными, и денег что надо, - он вытащил стопку купюр (последнюю свою заначку) и помахал ею перед молодёжью. Девушки хором загалдели: - Ну, в штанах красивых мужик такой, силён мыслями и карманы от денег полные, значит, свой вы доску. О, господи, да он же свой! – закричали все дружно. И с той поры фортуна явила Иванову свой страшный лик. Вложив заначку в дело с новыми молодыми друзьями-коммерсантами, Иванов заставил дело принять бешеные обороты, и деньги пошли в нужном направлении, и закапал навар шальной. Ставку сделал на клей – банальный, но не совсем. Добрая троица молодцов на рынке города громко горлопанила: «Клей универсальный молекулярный, полиамидный, германский, склеит всё, что можно и что нельзя. И ботинок можно починить и жену на века наклеить – хрен убежит!» Народ в округе насупился и рассудил: «Коли люди говорят, значит, так оно и есть надо покупать». И пошло-поехало. Ну, а по вечерам Иванов с режиссурой собирались в студии и отрывались со спиртным и свистоплясками – репетиции не проводились пока, ибо герой не то что бы дня, а, пожалуй, года (с авансом вперёд), был, конечно же, Иванов. чувствуя себя в центре внимания, он всё вешал и вешал лапшу на уши благодарным слушателям – особенно девочки внимали ему с чрезвычайным вниманием, раскрыв ротики. А Иванов, невзирая на последствия, врал про то, как он там, в Афгане, за Советскую власть кровь проливал, а также слёзы по поводу того, как плохо живут рабочие за рубежом, но забывал указать, что были те слёзы крокодиловы. При этом он употреблял столь крепкие нецензурные выражения, что даже отпетые и неисправимые преступники, сидя на нарах в тюрьме напротив здания студии, краснели от стыда за него. Но особенно поразил слушателей рассказ о том, как Иванов тратит ежегодно ящик водки в качестве отравы для тлей на садовом участке родителей Иванова (летом, конечно). Раздались крики: - Во даёт! - Ах, лапонька! - Молодец, так держать! А безнадёжный алкаш Вася, студент училища ассенизации и канализации возмутился: - Да за ящик водки я всех не только тлей, а микробов соберу в области. - Ладно, буду иметь в виду. - Эх, остаканься же ты, наконец, - продолжал буйствовать Вася. – Один ты трезвый. - А как посмотрит на либерализм сей просвещённая Европа? - Посмотрит благосклонно, но и возопит: «ЗИГ ХРЕН Иванов!» - выставив правую руку в известном приветствии. - Хрен, это хорошо, острое я люблю… - Например, кинжаль в зад. – выдавил Гога Выпивадзе (посланец знойного Кавказа), непонятно каким образом тусовавшийся в студии на основании лишь его собственного заявления о близком родстве (читай – прямой потомок) со сладострастной грузинской царицей Тамарой. - Да, вота, именно кинжаль, да ещё и аджикой смажу, - вспылил Иванов. Атмосферу разрядил вбежавший нарочный Коля (редкий дурак), который заорал: - Ребята, дамы, господа… ВТЭК идёт! В студию ворвалась свора врачей с воплями: - Всем оставаться на своих местах! – они чуть отдышались и… - Иванов, а ну, иди сюда. Живо. - А пошли вы все… - далее следовал непереводимый русский фольклор. - Ах, так? Ну, держись! Тут началася катавасия такая, передралася вся компания больная. Там били всех (не всем попало), а бил их лично Вася-шмаровоз. Муж режиссёра Перпетуи Ивановны, оказавшийся совсем некстати в студии, наконец, рявкнул: - Прекратить безобразие! Все «тормознулись». Кто выплёвывал кровь изо рта, кто зубы – ну, кто во что горазд. Ворвавшиеся ВТЭКовцы наперебой запричитали, обращаясь к Иванову: - Ты что творишь-то, ты что творишь? Змей калёный! - А что я такого сделал? – изумился наш герой. - Ах, какие мы непонятливые. ТЫ! ТЫ-Ы-Ы-Ы! ПОСМЕЛ!! РАБОТАТЬ!!! Хотя государство благородное присвоило тебе звание инвалида. Прижизненно. Пожизненно. - У нас право на труд никто не отменял. - Да какие у тебя права? Придурок. Урод. Тварь. Мразь. Инвалид.! - А ну полегче, зубов много лишних стало, что ли? - А за каждый зуб наш ответишь у стоматолога. - Семь бед – один ответ. - Ну и когда же это будет? - ехидничали оппоненты. - На Страшном суде. ВТЭК вдруг засобиралась домой. В дверях они бросили: - Адресок Страшного суда вышлешь по почте. Разберёмся. Дверь в студию вдруг разлетелась вдребезги – то ли от сильного сквозняка, то ли убоялась чего-то. ВТЭКовцы вышли по одному и растворились в небытие. - Похоже, ушли огородами, - очнулся кто-то. - Молчи, дурак, - заорала режиссёрша, - здесь огородов нет. - Да, но, господа, если придуманы огороды, они должны где-то быть. - Свинья везде грязь найдёт. - А Козлы – капусту… - Иным козлам капусты не видать – деньги заработать уметь надо, - вставил Иванов, который уже успел оклематься. Он взлелеял надежду погасить страсти. – Давай лучше порепетируем, ну, скажем, «Луку Мудищева», а? - Уф, - тут режиссёр распорядилась, сегодня день муторный, собираемся завтра. Расходимся, ребята, расходимся по домам. Мальчики, проводите девочек до дома. Иванов шёл по улице широким шагом, он негодовал: проклятый ВТЭК – запретил работать. Эх, показать бы ему кузькину мать, да где её взять. Его догнал полудурок Коля и схватил за локоть. - Подожди, я не успеваю за тобой. - Я не девочка, чтобы меня до дома провожать. - Ои-иньки. Кто же тебя так? - Природа, – отрезал Иванов. - На природе зимой… морж, что ли? - Заткнись, смени тему. - Да я хотел тебе предложить день рождения отметить. - Сколько стукнуло? - Семнадцать настукала природа. - Переборщила. Оживлённо болтая, они зашли в ближайшую забегаловку, там Коля раскошелился аж на две бутылки пива импортного. По настоянию именинника решено было распить на улице «всем козлам назло». Открывашкой у продавца воспользоваться Коля отказался. - Ща открою, - сказал он. Подойдя к железной двери магазина, Коля попытался открыть бутылки с пивом о ручку, но только отломал у них горлышки. Заговорщиков это не смутило. Они дружно запрокинули бутылки, и желанная жидкость потекла в желудки. Иванов чуть не захлебнулся. А Коля подавился осколком стекла. Друг его ужаснулся, схватил его за шиворот и вытащил на тротуар. Там бедного именинника заставили рыгать. Злополучное стекло выпало. Но был на посту сержант Сидоров в тот момент времени, прямо рядышком с местом священнодействия цивилизации. С кривой ухмылкой взирал он на мучения разума земли. Наконец, прозвучало: «Отставить хулиганство!» - и все трое продолжили беседу в опорном пункте. Обстановка располагала к милой, задушевной беседе. На стене висела табличка со словами «Отделочные материалы»», под которой располагались: - боксёрские перчатки; - набор кастетов; - дубинки различных разновидностей; - прочие увесистые предметы. На столе перед сержантом лежал журнал регистрации невинно задержанных. Он был толстый и почти полностью заполненный – ребята старались вовсю. Сержант, засучивая рукава, сказал: - Ну, на что будем жаловаться? Невоздержанный Иванов завопил: - Я, как невиновный, имею право надеяться на снисхождение. - Права качать в морге будешь. Итак, жалобы? – потрясал кулачищем страж порядка. - Узнаем минут через пять. У Сидорова упало настроение: - Экие шутники пожаловали. Вы природу загрязняете. Ах, ты, значит, инвалид? Чего больше всего не любишь?. Вот ВТЭК сюда и позовём. Сержант был неподкупен, и все знали это. А неподкупен он был потому, что давно был куплен государством – при поступлении на службу был заключён договор, где указывалось денежное вознаграждение за его труд. И он регулярно получал от государства оговоренную сумму. Короче говоря, всю жизнь Сидоров жил на одну зарплату. Ей-богу, не вру, господа читатели. По происшествии некоторого времени в опорный пункт ворвалась сволочь белохалатная. Сержант, отдавая честь навсегда, замер в почтительном благолепии. Возникла немая сцена, и вышло солнышко ясное, воцарилася благодать, потому что Коля и Иванов в суматохе благополучно сделали ноги. И где сейчас эти герои, история умалчивает. Иванов хотел всего лишь работать, согласно теории Дарвина хотел стать человеком. А по пути следования разъярённых эскулапов люди почтительно вставали, снимая головные уборы – ВТЭК идёт!!! |
|
|
|
Внимание! Все присутствующие в художественных произведениях персонажи являются вымышленными, и сходство персонажа с любым лицом, существующим в действительности, является совершенно случайным. В общем, как выразился по точно такому же поводу Жорж Сименон, «если кто-то похож на кого-нибудь, то это кто-то совсем другой» . Редакция. |
